Теоретические основы педагогической поддержки адаптации детей раннего возраста к условиям дошкольного учреждения
Адаптация ребенка к детскому саду как комплексная медико-психолого-педагогическая проблема
Адаптация - слово латинского происхождения, переводимое на русский язык как «приспособление». Данное слово приобретает особое значение, когда употребляется в качестве научного термина. В медико-биологической литературе адаптация нередко рассматривается как универсальное свойство организма приспосабливаться к возможным изменениям своего существования и характеризует совокупность приспособительных механизмов, необходимых для обеспечения оптимального функционирования физиологических систем в конкретных условиях среды обитания. В связи с этим известный отечественный физиолог В.В. Парин предлагал определять здоровье как такое состояние организма, при котором обеспечивается его максимальная адаптивность. Соответственно любое уменьшение приспособительных возможностей одновременно представляет собой снижение уровня здоровья.
В психолого-педагогической литературе термин «адаптация» обычно употребляется в другом значении, фиксирующем процесс приспособления человека к изменившимся условиям среды. Динамические характеристики данного процесса зависят от нескольких факторов, среди которых ведущую роль играет степень выраженности произошедших в окружающей обстановке изменений. К примеру, приспособление к постепенному изменению освещенности в течение дня существенно отличается от ситуации внезапного включения яркого света в темной комнате. Во втором случае изменения носят стрессовый характер и требуют экстренной мобилизации различных сил организма. Соответственно наряду с физиологическими реакциями (в приведенном примере - органа зрения) имеют место и другие перемены поведения, которые первоначально носят неадекватный, не отвечающий новым требованиям характер: нарушается качество зрительного восприятия объектов, возникают негативные эмоции и т.п.
Процесс адаптации, в отличие от других форм приспособления человека к изменениям окружающей среды, носит фазовый характер. Первая - острая - фаза адаптации характеризуется неадекватностью поведения, сочетающейся с испытываемым человеком эмоциональным дискомфортом. Так, при резком изменении режима дня мы затрудняемся самостоятельно просыпаться, выражаем недовольство ранним пробуждением. В то же время, приняв волевое решение, мы можем предварительно настроиться на новый распорядок, который при соответствующей подготовке не станет для организма стрессовым фактором. Таким образом, для адаптационного процесса оказывается значимой не столько объективная величина изменений окружающей среды, сколько их субъективное восприятие тем или иным человеком, его индивидуальная готовность к предстоящим переменам.
Под влиянием новых требований происходит формирование определенных качественных новообразований, обеспечивающих возможность дальнейшего устойчивого функционирования системы, что сопровождается снижением энергозатрат и нормализацией эмоционального состояния. На протяжении второй - подострой -фазы адаптации человек произвольно или неосознанно изменяет самого себя, привычный для него способ действия, а в ряде случаев пытается изменить среду, приспособить ее к своим особенностям. Будучи вынужденными рано вставать, мы начинаем раньше ложиться спать или, напротив, добиваемся возможности сдвинуть время подъема в устраивающую нас сторону.
Вместе с тем некоторые люди, вопреки внешним требованиям, на протяжении длительного времени продолжают вести себя неадекватно: к примеру, по-прежнему поздно пробуждаются и не успевают выполнять намеченные на утро дела. Сохранение несоответствующего поведения, свойственного острой фазе адаптации, свидетельствует о возникновении состояния дезадаптации, при котором вероятность благополучного приспособления человека к изменившейся среде становится весьма сомнительной, обусловливая необходимость осуществления специальной коррекционной работы.
В случае успешного приспособления человека к новым требованиям наступает третья фаза адаптации - компенсаторная, в процессе которой восстанавливаются временно возникшие «энергопотери» и повышается эффективность жизнедеятельности организма. Так, с формированием привычки к более раннему пробуждению у нас изменяется и ритм дневной активности. В противоположном случае, когда вследствие нового распорядка дня человек постоянно недосыпает, происходит перенапряжение адаптационных механизмов и третьей становится фаза истощения, ведущая к возникновению в организме различных патологических изменений (см. рис.).
острая фаза
подострая фаза
дезадаптация
компенсаторная фаза
фаза истощения
Рис. Динамика процесса адаптации
Поэтому жизненно важный характер имеет соответствие «цены» адаптации индивидуальному «лимиту», свойственному конкретному человеку, то есть его возможности приспособиться к новой ситуации. Такой «лимит» не является стабильной величиной. Он существенно снижается, если перемены следуют одна за другой, не давая возможности организму восполнить запас «адаптационной энергии». И, напротив, вероятность благополучного течения адаптации повышается благодаря закаливанию - тренировке адаптационных механизмов, происходящей под воздействием внешних факторов, имеющих достаточно сильный, но не стрессовый для организма характер.
Проблема адаптации детей раннего возраста к условиям дошкольного учреждения в отечественной науке первоначально изучалась сторонниками рефлексологического подхода (Н.М. Ак-сариной, Р.В. Тонковой-Ямпольской и др.), в соответствии с которым приспособление ребенка к изменениям окружающей среды рассматривалось как проявление адаптационных возможностей системы высшей нервной деятельности. Исследователи объясняли продолжительный, ведущий к временному нарушению здоровья малышей характер протекания адаптации наличием у них устойчивых динамических стереотипов - привычек, которые в условиях слабой подвижности нервных процессов с трудом подвергаются торможению и перестройке. В качестве одной из таких привычек авторы выделяли привязанность ребенка к матери, стремление к контакту с ней, сочетающееся с отказом от общения с работниками учреждения. Проводя аналогию с повышением устойчивости организма к действию физико-биологических факторов, Н.М. Акса-рина, А.И. Мышкис и некоторые другие ученые предлагали осуществлять «социальное закаливание»: тренировать нервную систему в способности изменять сложившиеся «привычки» социального взаимодействия. Чем шире будет круг общения малыша до поступления в учреждение, тем быстрее он сможет выстроить новые отношения со взрослыми и сверстниками в яслях, полагали сторонники рефлексологического подхода.
Между тем многочисленные зарубежные и отечественные психологические исследования, посвященные изучению специфики взаимоотношений ребенка с родителями (М. Ainsworth, J. Bowlby, A. Freud, Н.Н. Авдеева, А.И. Захаров и др.), дают основание признать неправомерность осуществления «социального закаливания» и раннего разлучения малыша с матерью. Ученые убедительно доказывают, что полноценное развитие привязанности имеет принципиальное значение в формировании личности ребенка, способствуя становлению чувства безопасности и доверия к миру, оказывая позитивное влияние на построение малышом образа себя, развитие любознательности и самостоятельности, а также предопределяя качество установления человеком эмоциональноличностных связей на протяжении всей последующей жизни.
Теория привязанности объясняет возрастную динамику возможностей детей адаптироваться к пребыванию в учреждении следующим образом. Здоровый новорожденный ребенок обладает колоссальными адаптационными резервами, что позволяет ему достаточно быстро приспособиться к одномоментному и резкому изменению множества факторов окружающей среды: вначале к условиям родильного дома, а затем и родного. При сохранении грудного вскармливания младенец легко адаптируется и к пребыванию в учреждении, о чем свидетельствовал опыт приема в ясли детей с двухмесячного возраста, хотя такие жизненные условия ограничивают его возможности в удовлетворении потребности в общении и оказывают неблагоприятное влияние на формирование первых форм коммуникативной деятельности.
К концу первого полугодия первого года жизни ситуация принципиально изменяется. Окружающий мир, ранее представленный для ребенка лишь разнообразными меняющимися ощущениями, приобретает свою константность, и, как следствие, появляется потребность в сохранении целостности созданной картины мира, нарушение которой вызывает «страх перед новизной». В сложившемся у младенца образе окружающего мира центральное место занимает мать, актуализация эмоционального контакта с которой позволяет малышу преодолевать чувство страха и приспосабливаться к своему социопредметному окружению или активно изменять его.
В зависимости от наличного характера взаимодействия с окружающими взрослыми у малышей складываются разные типы привязанности: надежный, двойственный, избегающий и др. В семьях, где старшие проявляют высокую чувствительность, отзывчивость к сигналам младенца, инициируют и поддерживают эмоциональное общение с использованием соответствующих возрасту средств, у ребенка формируется «надежная привязанность».
Такой малыш в возрасте 6-9 месяцев четко выделяет мать (или ее заместителя - того человека, с которым он проводит большую часть времени) среди других членов семьи, протестуя против ее выхода из комнаты и радуясь возвращению. Но уже в конце первого - начале второго года жизни ребенок включает в круг самых близких ему людей остальных родственников, формируя иерархию привязанностей. Он стремится к отцу или старшему брату как партнеру по играм, но отдает предпочтение матери, будучи расстроенным или обеспокоенным. К полутора годам такой малыш, находясь в знакомой ему обстановке, достаточно спокойно воспринимает чужих людей, вступает с ними в предметноопосредованное взаимодействие, хотя вплоть до 2,5-3 лет испытывает некоторое волнение при уходе матери.
В последние годы возрастает количество семей, в которых взрослые проявляют недостаточную чувствительность к младенцу, взаимодействуют с ним не вполне адекватно. Они то уделяют малышу слишком мало внимания, то, напротив, ведут себя чрезмерно энергично, навязчиво. Они нередко игнорируют попытки ребенка обратиться к взрослому, реагируя преимущественно на его жестовые движения и не поддерживая вокализации в ситуации отсутствия зрительного контакта. Они не спешат утешить, взять на руки плачущего малыша. В таких условиях у ребенка не развивается чувство эмоциональной защищенности, внутренней уверенности в стабильности своего окружения, что ведет к формированию «ненадежной» привязанности. Вследствие этого малыш и на втором-третьем году жизни испытывает стремление к постоянному пребыванию рядом с матерью, бурно протестует и сильно расстраивается при ее уходе, выражая негативное отношение к попыткам посторонних взрослых утешить его. Такой вариант «ненадежной» привязанности носит название «симбиотической».
У некоторых детей «ненадежная» привязанность проявляется иначе. Остро переживая момент исчезновения матери из поля зрения, ребенок остается внешне спокойным, если родитель выходит незаметно. Но в этом случае при возвращении близкого взрослого малыш ведет себя противоречиво: он бежит к матери и в то же время отталкивает ее от себя, как будто обидевшись на то, что она заставила его страдать. Такая амбивалентность поведения дает основание назвать данный вариант привязанности «двойственной».
Более благополучно складывается ситуация развития ребенка с «ненадежной» привязанностью к матери в семьях, где отцы адекватно относятся к своим родительским обязанностям и не только уделяют малышу достаточно времени, но и проявляют эмоциональную чувствительность к нему. В этом случае формирование «надежной» привязанности к отцу может в значительной степени компенсировать проблемы взаимодействия с матерью.
Напротив, особую сложность для последующей адаптации к детскому саду представляет формирование «невротической» привязанности ребенка к матери, возникающее в результате ранее пережитой продолжительной (в течение нескольких дней) разлуки. Стремление такого малыша любыми способами удержать мать около себя сопровождается ярко выраженными проявлениями ревности. Попытки матери выйти из комнаты и даже просто вступить в контакт с находящимися рядом людьми нередко вызывают у ребенка приступы плача или агрессии. Создается впечатление, что он «льнет» к матери, внутренне ожидая, что разлука повторится.
В семьях, где родители уделяют малышам мало внимания, редко берут их на руки, порою выражают в их адрес негативные эмоции, преимущественно реализуют ответную модель поведения, откликаясь лишь на настойчивые инициативные обращения детей, типичным становится формирование «избегающего» типа привязанности: малыши не возражают против ухода матери, но и практически не реагируют на ее возвращение. Такие дети достаточно легко устанавливают контакты с новыми людьми, но отсутствие глубоких привязанностей обедняет их эмоциональный мир, препятствует полноценному развитию социальных чувств (любви, сострадания и др.), формированию уверенности в себе, установлению надежных, доверительных отношений с друзьями и близкими в дальнейшей жизни.
Иногда «избегающая» привязанность складывается и в семьях, где родители, казалось бы, заботятся о детях, подолгу общаются с ними. В этом случае предопределяющим фактором становится несогласованность взаимодействия, отсутствие гармонии: мать не поддерживает инициативные обращения ребенка, а он не реагирует на монологи матери, ее попытки установить контакт.
Если родители являются крайне противоречивыми в своем отношении к ребенку, прибегают к физическим наказаниям, то у него может сформироваться страх близкого контакта (как физического, так и эмоционального) с взрослыми. Такой малыш стремится избежать взаимодействия, буквально убегая от матери и другого взрослого человека. Объектом привязанности, носящей название «дезориентированной», в этом случае становится брат (сестра), мягкая игрушка, а иногда и просто какой-нибудь предмет, при отсутствии которого ребенок проявляет признаки депрессии.
Таким образом, формирование на первом году жизни привязанности ребенка к матери, проявляющееся в его явно выраженном стремлении к взаимодействию с ней в сочетании с негативными реакциями на ее кратковременное отлучение, является столь же необходимым для его развития, как и пребывание в утробе в течение первых от зачатия девяти месяцев. Вместе с тем для развития человека как самостоятельной личности оказывается важным отделение от матери, которое должно быть таким же своевременным, как и само рождение.
Ведущим фактором, предопределяющим возможность пребывания ребенка без матери, становится формирование у него устойчивого внутреннего образа матери, который и поддерживает эмоциональную связь на время физической разлуки, при условии, что продолжительность такой разлуки оказывается адекватной уровню развития малыша. В благоприятных условиях, когда формируется «надежная» привязанность к матери, к концу второго -на третьем году жизни ребенок оказывается способным спокойно переживать ее отлучение в течение двух-трех часов. Возможность включить новых взрослых, окружающих малыша в период отсутствия матери, в сложившуюся у него иерархию привязанностей позволяет увеличить это время в два раза. При этом, по мнению А.И. Захарова, способность к сепарированию от матери у девочек формируется примерно на полгода раньше, чем у мальчиков. Последние начинают спокойно отпускать мать лишь с 2,5-3 лет.
Если разлука оказывается более продолжительной, превышающей тот лимит времени, к которому в данный момент готов малыш, или ситуация, в которой ребенок остается без матери, вызывает у него негативные эмоции, чувство незащищенности в окружающем мире, то в действие вступают защитные механизмы, приводящие к формированию тех или иных форм неадекватного поведения. Одни дети становятся агрессивными, другие - боязливыми, третьи - чрезмерно навязчивыми, четвертые - застенчивыми и т.д. Достаточно часто имеют место признаки депрессии (грустный ребенок длительное время сидит на одном и том же месте, протестуя против попыток окружающих вывести его из этого положения) или регресса (малыш «теряет» недавно приобретенные умения, как бы опускаясь на предыдущую стадию развития).
Соответственно периодом, оптимальным для приема детей в дошкольное учреждение с 9-12-часовым временем пребывания, является четвертый год жизни. Малыши третьего года жизни (особенно второго полугодия), имеющие «надежную» привязанность к родителям, при соответствующих условиях также оказываются способными посещать детский сад, хотя более приемлемым для них вариантом следует признать группы кратковременного пребывания. В первые же два года своей жизни ребенок должен находиться в семье, окруженный эмоционально отзывчивыми и любящими его близкими взрослыми.
Малыш двух-трех лет, имеющий «ненадежную» привязанность к членам своей семьи, не сможет безболезненно адаптироваться к детскому саду. Процесс вхождения такого ребенка в новые условия окажется длительным и нанесет значительный ущерб развитию эмоционально-волевой сферы. Вместе с тем специалисты дошкольного учреждения могут оказать содействие в нормализации семейных отношений, обеспечивая возможность последующего (в возрасте старше трех лет) постепенного сепарирования малыша от матери.
Дети с «избегающим» типом привязанности достаточно легко адаптируются в учреждении, однако нуждаются в длительной, осуществляемой как психологами, так и педагогами коррекционноразвивающей работе, направленной на формирование коммуникативной деятельности. Если же ребенок имеет «дезориентированную» привязанность, то наряду с организацией соответствующей коррекционной работы необходимо первоначально обеспечить поддержку его связи с братьями, сестрами, направив их в одну группу.
Тяжело адаптируются к детскому саду двухлетние малыши, которые длительное время находились с няней (или родной бабушкой) и «надежно» привязались к ней как заместителю матери, а затем, перед поступлением в учреждение, оказались резко разлученными с ней. «Потеряв» близкого ему взрослого, ребенок начинает крайне болезненно реагировать на любые жизненные перемены и не может приспособиться к новым условиям. Вместе с тем педагогически грамотный гувернер, не пытающийся заменить собою мать, напротив, может обеспечить как должную подготовку ребенка, так и необходимую коррекцию семейных взаимоотношений.
Процесс сепарирования матери от малыша, имеющего как «надежный», так «ненадежный» тип привязанности, могут осложнить и близкие взрослые. Некоторые матери, а порою и бабушки, сами оказываются внутренне не готовыми к разлуке с двухлетним ребенком. Отдавая его в детский сад, они выражают чрезмерное беспокойство и даже проявляют неосознанную ревность к педаго-гам-«разлучникам».
Поэтому специалистам дошкольных учреждений, принимающих малышей, чрезвычайно важно изучать характер наличествующих привязанностей каждого ребенка, что позволяет спрогнозировать успешность его адаптации к новым условиям. Однако однозначной зависимости здесь не существует, поскольку на процесс адаптации могут оказать определенное влияние и другие факторы. К примеру, большое значение имеет исходное состояние здоровья ребенка в целом и его нервной системы в частности, поскольку, как отмечалось выше, любое снижение уровня здоровья представляет собой уменьшение адаптационных возможностей организма. Так, дети с перинатальной энцефалопатией менее успешно приспосабливаются к новым жизненным условиям, чем их здоровые сверстники. Адаптационные резервы снижаются и в том случае, когда те или иные изменения окружающей среды следуют друг за другом, не позволяя организму в должной степени восполнить понесенные потери. Существенно ограничивает индивидуальный «лимит» малыша состояние хронического утомления, которое является обычно следствием несоответствия режима дня потребностям ребенка во сне и двигательной активности. Определенную роль в адаптации ребенка к детскому саду играет и присущий ему тип нервной системы. Слабая подвижность нервных процессов в сочетании с недостаточной развитостью процесса торможения затрудняет формирование новых, адекватных изменившимся условиям форм поведения.
Ребенок раннего возраста (в отличие от более старших детей) в силу ограниченности своего жизненного опыта, недостаточности понимания обращенной речи, неразвитости воображения не может предвидеть и заранее подготовиться к изменениям своего окружения. Малыш не может представить себе, что именно ожидает его в детском саду. Не может он и отрефлексировать свое поведение и сознательно изменить его в соответствии с требованиями новой среды. В то же время, чем выше оказывается достигнутый ребенком уровень психического развития, тем быстрее (при прочих равных условиях) ему удается адаптироваться в учреждении. Малыш, сравнительно хорошо владеющий речью, может высказать взрослому свои желания («Хочу эту машинку!») и опасения («А моя мама придет?»), воспринять его словесные ответы, а также может понять объяснения педагога или «говорящего» сверстника и включиться в ту или иную совместную деятельность. Малыш, владеющий большим запасом предметных действий и способностью переносить освоенные способы на новый материал, сможет достаточно длительное время самостоятельно занимать себя. И напротив, если дома ребенок всегда играл только вместе со взрослым, то, оказавшись в учреждении, он постоянно ждет помощи от педагога.
Возможности же воспитателя в оказании такой поддержки весьма ограниченны, поскольку в его внимании нуждаются и другие дети группы. Если малыш не владеет элементарными навыками самообслуживания, то ежедневные, многократно повторяющиеся режимные процессы становятся для него источником негативных эмоций, вызванных тем, что его пытается кормить, умывать и одевать не мама или бабушка, а другой, еще малознакомый ему человек.
Условия детского сада требуют от ребенка установления контактов с ровесниками. Но, как отмечают Е.О. Смирнова, Л.Н. Га-лигузова, у малышей 2-3 лет еще нет потребности в общении со сверстниками. В большей степени их привлекают старшие дети, которые, с точки зрения двухлетнего ребенка, являются такими же «большими и умными», как взрослые, а порою и превосходящими их в умении играть. Вместе с тем сверстник интересен малышу как свое отражение: он охотно наблюдает за ним, подражает его действиям, вместе с ним смеется. Однако неумение налаживать взаимодействие приводит к тому, что дети отбирают друг у друга игрушки, дерутся или кусаются, пытаясь защититься от нападающего или, напротив, вызвать у кого-то ответную реакцию.
Таким образом, потенциальное множество факторов, оказывающих влияние на успешность адаптации малышей третьего года жизни к условиям дошкольного учреждения, обусловливает высокую степень вероятности сложного протекания рассматриваемого процесса. К примеру, дети с «избегающим» типом привязанности легко расстаются с родителями, но вместе с тем обычно, вследствие недостатка общения, они имеют более низкий уровень развития речи и предметной деятельности, что существенно затрудняет их адаптацию к учреждению. Малыши с «надежной» привязанностью могут иметь функциональные нарушения нервной системы той или иной степени выраженности, что также осложнит процесс их приспособления к новой среде.
Действительно, анализ литературных источников, посвященных проблеме адаптации детей раннего возраста к условиям дошкольного учреждения, показывает, что авторы практически единодушно рассматривают данный процесс как весьма болезненный.
Характеризуя острую фазу адаптационного периода, многие ученые традиционно выделяют три степени трудности (тяжести) ее протекания: легкую, имеющую место, согласно усредненным данным, у 25% воспитанников, среднюю, возникающую в 55% случаев, и тяжелую, наблюдаемую у 20% малышей.
В качестве основных показателей, позволяющих установить степень трудности (тяжести) адаптации, большинство исследователей определяет сроки нормализации эмоционального состояния малыша, появления положительного отношения к воспитателям и сверстникам, интереса к предметной деятельности, частоту и длительность острых заболеваний. Некоторые авторы наряду с вышеперечисленными показателями рассматривают характер аппетита и дневного сна ребенка. Р.В. Тонкова-Ямпольская предлагает учитывать также изменение уровня развития речи и речевой активности малыша, сформированности (регресса) его навыков, динамику массы тела ребенка, проявление невротических реакций. Н.Д. Ватутина обращает внимание на преобладающий характер предметно-игровой деятельности малыша, содержание его речевых высказываний, доминирующую форму его общения с педагогом и родителем.
Соответственно легкое протекание адаптационного периода характеризуется в большинстве источников следующим образом. У ребенка в течение одной-двух недель нормализуется эмоциональное состояние, он заинтересованно, радостно или спокойно начинает относиться к взрослым и сверстникам, вступает с ними в общение. Порою он плачет при расставании с матерью, но быстро успокаивается, переключаясь на педагога и предлагаемые игрушки. Возвращение близких встречает радостно. К концу второй недели восстанавливается интерес к предметному окружению, ребенок становится более активным и самостоятельным. Аппетит немного снижается, достигая обычного уровня уже к концу первой недели. В течение двух недель налаживается сон. Острых заболеваний не возникает, снижение защитных сил организма имеет слабо выраженный характер, к концу второй-третьей недели они приходят в норму. Таким образом, при легкой адаптации поведение, общее состояние ребенка нормализуется в течение 10-20 дней. Часть авторов допускает наличие не более одного заболевания, протекающего в легкой форме (до семи дней), что удлиняет продолжительность адаптационного периода при легкой степени до одного месяца.
Средняя степень трудности (тяжести) адаптации характеризуется более выраженными и более длительными нарушениями в поведении и общем состоянии ребенка. При этом авторы расходятся в определении продолжительности адаптационного периода: одни ученые указывают 15-30 дней (Р.В. Тонкова-Ямпольская, О.В. Иванова и др.), другие - 30-40 дней (Л.Н. Галигузова, Е.О. Смирнова и др.), третьи - два-три месяца (Г.Г. Зубова, Т.Э. То-каева и др.). Так или иначе, все авторы единодушно отмечают, что в течение длительного периода настроение ребенка остается неустойчивым, значительно снижается его активность: малыш становится плаксивым, малоподвижным, не стремится к практическому освоению нового окружения. Существенно снижается и его речевая активность. Малыш проявляет избирательное отношение к работникам учреждения, стремится к тесному контакту с тем или иным взрослым, протестуя против того, чтобы его кормил или одевал кто-либо другой. В первые недели при расставании с близкими ребенок кричит, бежит следом за ними, вырываясь из рук воспитателя, бурно и неадекватно реагирует на их возвращение. Существенно изменяется характер сна и аппетита, которые восстанавливаются лишь на втором месяце пребывания в учреждении, что может привести к некоторой потере веса. Отчетливо выражены нарушения в деятельности вегетативной нервной системы: наблюдаются функциональные нарушения стула, бледность, потливость, «тени» под глазами, «пылающие» щечки, усиливаются аллергические реакции. Особенно ярко эти проявления отмечаются перед началом заболевания, которое, как правило, протекает в форме острой респираторной инфекции. За период адаптации малыш болеет один-два раза, не тяжело, без осложнений, но обусловленный заболеванием перерыв в посещении детского сада значительно удлиняет период адаптации.
Если острая фаза адаптации продолжается более двух-трех месяцев, то такое ее протекание рассматривается уже как тяжелое. Р.В. Тонкова-Ямпольская предлагает вести речь о возникновении в этом случае «адаптационной болезни», имеющей рецидивирующий характер и выражающейся в функциональных нарушениях нервной системы, снижении сопротивляемости организма.
Тяжелая адаптация характеризуется, по мнению автора, прежде всего, частыми заболеваниями ребенка, сменяющими друг друга почти без перерыва. Защитные силы организма оказываются подорванными и уже не предохраняют от вирусов. Снижается мышечный тонус, увеличиваются периферические лимфатические узлы, кожа становится бледной или мраморной, конечности - холодными, могут возникать сердечно-сосудистые нарушения. Такое состояние неблагоприятно сказывается на физическом и психическом развитии ребенка: отмечается снижение массы тела, замедление и даже регресс в формировании психомоторных навыков.
Между тем тяжелая адаптация может протекать иначе, когда на первый план выходят невротические реакции. Аппетит снижается сильно и надолго, может возникнуть стойкий отказ от еды или невротическая рвота. Ребенок медленно засыпает, вскрикивает и плачет во сне, чутком и коротком, просыпается со слезами. Во время бодрствования он подавлен, безучастен, не интересуется окружающим, действует примитивно, избегает других детей или агрессивен по отношению к ним. Отношение к работникам учреждения крайне избирательное, нарушается взаимодействие с близкими взрослыми. Преимущественно негативное эмоциональное состояние сохраняется на протяжении многих недель. Если в первые дни малыш кричит, капризничает, падает в слезах на пол, то в дальнейшем он большую часть дня тихо плачет, хнычет, прижимая к себе любимую игрушку. Позднее отмечаются признаки детской депрессии. Ребенок начинает все более отставать в развитии от возрастных норм.
Тяжелая адаптация может проявляться и комбинацией невротических и вегетативно-соматических нарушений. Но для любого варианта течения адаптационного процесса оказывается характерным замедленная положительная динамика поведения и общего состояния, наличие рецидивов.
Некоторые авторы предлагают дифференцировать тяжелую степень адаптации, длящуюся около трех месяцев, и очень тяжелую - до полугода. В том случае, когда продолжительность острой фазы адаптации начинает превышать шесть месяцев, речь идет уже о дезадаптации - неспособности ребенка прижиться в новых условиях, признании его «несадовским».
Однако затягивание периода привыкания ребенка к детскому саду более полутора-двух месяцев, происходящее на фоне развития у него «адаптационной болезни», следует признать грубейшим нарушением прав маленького человека. Фиксируя наличие «болезни», вызванной поступлением в учреждение, взрослые продолжают насильно оставлять его в детском саду, лишая необходимой медико-психологической помощи. Между тем развитие «адаптационной болезни» в раннем возрасте предопределяет дальнейшее поведение ребенка в подобных стрессовых для него ситуациях
Поэтому очень важно не допускать появления тяжелой степени адаптации у детей, поступающих в дошкольное учреждение.
В целом, как подчеркивала полвека назад Н.М. Аксарина, необходимо «принять меры к тому, чтобы адаптация происходила в кратчайшее время и с меньшей травмой» [8]. С ней солидаризировались все специалисты, занимавшиеся рассматриваемой проблемой, в частности, А.И. Мышкис, призывавшая педагогов «предупреждать или смягчать вредные последствия тех стрессовых состояний, которые наблюдаются у поступающих в ясли детей» [30].
Но возможно ли организовать прием двух-, трехлетних малышей в детский сад таким образом, чтобы процесс адаптации не имел негативных проявлений и детский плач не становился неотъемлемой характеристикой приобретения нового жизненного опыта?
