ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ИСТОРИИ ПЕНИТЕНЦИАРНОГО ПРАВА
От уголовно-процессуальной к пенитенциарной безопасности
© 2014 В. О. Белоносов
Аннотация. В статье анализируются меры безопасности, применяемые в уголовно-процессуальном праве в сравнении с уголовно-исполнительным правом, а также материальное обеспечение этих мер, влияющее на их эффективность.
Ключевые слова: уголовно-процессуальное право, следственные действия, меры безопасности, программа защиты участников уголовного судопроизводства.
FROM CRIMINAL PROCEDURE ТО PENAL SAFETY
© 2014 V. Belonosov
Summary. Safety measures applying in Criminal Procedure in comparison with Penal Law are analysed in the article as well as material sypport of these measures influencing upon their effectiveness.
Keywords: Criminal Procedure, investigative actions, safety measures, Criminal Process Participants Protection Programme.
Известно, что безопасность - это защищенность от различных видов опасностей, которая имеет в своей основе большое количество причин и играет исключительно важное значение в жизни любого индивида1.
В уголовно-процессуальной сфере безопасность и порождающие ее причины имеют свои специфические особенности. Это объясняется тем, что при регулировании уголовнопроцессуальных отношений наиболее ярко проявляется неравенство субъектов, ибо эти отношения построены по принципу субординации. Поэтому обеспечение безопасного участия граждан в уголовном судопроизводстве является одним из важных условий эффективного проведения предварительного расследования по уголовному делу и его последующего судебного рассмотрения. Однако в последнее время появилась тенденция оказания противоправного воздействия на свидетелей, потерпевших и иных участников уголовного процесса, которая имеет тенденцию к стремительному росту.
Уголовно-процессуальная деятельность сопряжена с принудительным характером действий должностных лиц, проводящих предварительное расследование и судебное разбирательство. Данные действия являются частью их властных полномочий. В подобной ситуации особенно часто проявляется злоупотребление предоставленным правом.
Уголовно-процессуальный закон ничего не говорит о злоупотреблении правом, в теории же это явление носит неоднозначный характер. Считается, что если субъект уголовного преследования действовал по своему усмотрению, но в рамках и в пределах предоставленных ему полномочий, то ни о каком злоупотреблении, а тем более нарушении закона не может быть речи.
Сложность определения злоупотребления правом в уголовном процессе заключается в том, что оно занимает промежуточное положение между правомерным и неправомерным поведением, то есть по субъективной стороне не совпадает ни с одним из них. Злоупотребление правом - это самостоятельное промежуточное правовое явление, которое нельзя уравнять ни с правонарушением, ни с правомерным поведением.
В уголовно-процессуальном законодательстве существует 6 статей, в которых регламентируются вопросы уголовно-процессуальной безопасности: ч. 3 ст. 11 - охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве; ч. 9 ст. 166 - протокол следственного действия; ч. 2 ст. 186 - контроль и запись переговоров; ч. 8 ст. 193 - предъявление для опознания; п. 4 ч. 2 ст. 241 - гласность; ч. 5 ст. 278 - допрос свидетеля в суде.
Для обеспечения безопасности предусмотрены такие меры, как сохранение в тайне данных о личности (использование псевдонима), участие потерпевшего, его представителя, свидетеля под псевдонимом в досудебном производстве. Участвовать в уголовном судопроизводстве под псевдонимом наряду с гражданами могут также лица, внедренные в ОПГ; конфиденты, сотрудничающие с оперативными органами на конфиденциальной основе; негласные штатные сотрудники этих органов.
При наличии угрозы совершения насилия, вымогательства и других преступных действий в отношении потерпевшего, свидетеля, родственников и близких лиц возможно использование такого следственного действия, как контроль и запись переговоров.
Меры безопасности могут применяться при предъявлении для опознания, допросе, очной ставке, производстве экспертизы и в других следственных действиях.
Для эффективности применения мер безопасности необходимо соблюдение ряда процессуальных особенностей: вынесение соответствующего постановления, ознакомление с ним заинтересованных и контролирующих лиц (в некоторых случаях необходимо сокращение круга лиц, имеющих право на ознакомление, уменьшение прокурорского надзора); ограничение фото-, видео-, киносъемки и следственных действий с участием понятых; вынужденная «цензура» при проведении других следственных действий для предотвращения утечки защищаемых сведений; минимизация передачи уголовного дела от одного следователя другому и т.д.
К иным мерам безопасности можно отнести: указание в протоколе только ФИО участника (согласно ст. 166 УПК иные данные указываются только в необходимых случаях); предупреждение участников уголовного судопроизводства о недопустимости разглашения сведений о защищаемых лицах; невручение обвиняемому приложения к обвинительному заключению в виде списка лиц, вызываемых в судебное заседание; временное отстранение от должности обвиняемого с целью предотвращения воздействия на лиц, находящихся в служебной зависимости; решение следователя о проведении некоторых следственных действий без понятых; обвиняемые, изобличившие соучастников, и изобличенные лица не должны содержаться в одних и тех же местах под стражей (хотя в УПК этот аспект прямо не учтен, но в ст. 14 закона «О государственной защите потерпевших...» сказано, что эти лица должны содержаться в разных местах); процедура, предусмотренная гл. 40[1] УПК -заключении сторонами досудебного соглашения о сотрудничестве.
В судебном производстве меры безопасности могут также выражаться в прямо предусмотренных законом случаях: изменении территориальной подсудности; проведении закрытого судебного заседания; допросе в условиях, исключающих визуальное наблюдение другими участниками.
К дополнительным мерам в суде также можно отнести: наличие отдельных комнат ожидания; запрет фотографирования, видеозаписи, киносъемки; ограничение сведений в протоколе судебного заседания о субъекте (только ФИО); удаление из зала суда в случае попыток осуществления посткриминального воздействия на участников судопроизводства; использование видеоконференцсвязи; удаление подсудимого из зала на время допроса защищаемого лица; замещение допроса защищаемого лица в суде оглашением его показаний, данных на предварительном следствии (может оформляться как тяжелая болезнь, препятствующая явке в суд, подтвержденная медицинскими документами о стрессовом состоянии).
К мерам пресечения как к мерам безопасности могут относиться: заявление ходатайства (высказывание мнения о необходимости) применения меры пресечения; запрет обвиняемому общаться с потерпевшим, свидетелем (в рамках домашнего ареста, подписки о невыезде и надлежащем поведении), определенными людьми, в том числе с помощью средств связи, Интернета; проведение закрытого заседания при избрании меры пресечения.
Такой широкий перечень мер безопасности свидетельствует, с одной стороны, об их актуальности и проработанности в уголовном судопроизводстве, а с другой стороны, требует комплексного подхода при их применении и учета не только УПК, но и других нормативноправовых актов, прежде всего закона «О государственной защите потерпевших.. .», УИК.
В отличие от уголовно-процессуального законодательства в уголовно-исполнительном законодательстве имеется только 3 статьи, прямо говорящих о вопросах безопасности.
Ст. 13 УИК достаточно подробно говорит, что осужденный имеет право на личную безопасность. При возникновении угрозы его личной безопасности он вправе обратиться с заявлением к любому должностному лицу учреждения с просьбой об обеспечении личной безопасности. Должностное лицо обязано незамедлительно принять меры по обеспечению личной безопасности обратившегося осужденного. Начальник учреждения по заявлению осужденного или по собственной инициативе принимает решение о переводе осужденного в безопасное место или иные меры, устраняющие угрозу личной безопасности осужденного. Меры безопасности в отношении осужденного, являющегося участником уголовного судопроизводства, осуществляются на основании мотивированного постановления суда, прокурора, следователя, дознавателя. Две другие статьи только в самом общем виде трактуют меры личной безопасности осужденного: ст. 73 УИК предусматривает в исключительных случаях направление осужденного для отбывания наказания в другой субъект РФ, а ст. 81 УИК говорит о возможном переводе осужденного для дальнейшего отбывания наказания из одного исправительного учреждения в другое. Таким образом, можно сделать вывод, что вопросы безопасности в уголовнопроцессуальном законодательстве нашли свою более полную регламентацию. Но для дальнейшего анализа мер безопасности нельзя не затронуть еще один любопытный аспект - материальное обеспечение этих мер. Согласно Постановлению Правительства РФ от 2 октября 2009 г. № 792 «Об утверждении Государственной программы «Обеспечение безопасности потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства на 2009-2013 годы»[2] в России ежегодно около 10 млн человек выступают в качестве потерпевших и свидетелей в ходе расследования и рассмотрения уголовных дел по особо тяжким преступлениям. Из них каждый пятый получает угрозы с целью изменения либо отказа от даваемых показаний. Значительное количество граждан, ставших жертвами или свидетелями преступлений, не обращаются в правоохранительные органы, опасаясь мести со стороны преступников либо не веря в эффективность государственной защиты. В соответствии с ранее действовавшей Государственной программой «Обеспечение безопасности потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства на 2006-2008 годы» она распространялась на 3296 участников уголовного судопроизводства. В отношении них были осуществлены 3842 меры безопасности. Преимущественно применялись такие меры безопасности, как «личная охрана, охрана жилища и имущества» и «обеспечение конфиденциальности сведений о защищаемом лице». В большинстве случаев государственная защита требовалась свидетелям (63,2 %), реже - потерпевшим (23 %), подозреваемым и обвиняемым (3,12 %). Новая программа рассчитана на 10 тыс. человек, на это выделены денежные средства в сумме 1338 млн р. на 4 года. Вроде бы, сумма внушительная. Но так ли это на самом деле? Если эту сумму разделить на всех участников и на 4 года действия программы, то получаются следующие цифры: Думается, что после этих цифр какие-либо комментарии к вопросу о материальном обеспечении мер безопасности излишни.
УДК 340.15 ПРАВОВАЯ РЕГЛАМЕНТАЦИЯ ОРГАНИЗАЦИИ НАДЗОРА ЗА ОСУЖДЕННЫМИ В МЕСТАХ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ ПО ОБЩЕЙ ТЮРЕМНОЙ ИНСТРУКЦИИ 1915 г. © 2014 О. Ю. Ельчанинова, А. П. Ельчанинов Аннотация. В статье анализируется содержание Общей тюремной инструкции, которая вобрала в себя весь предыдущий опыт Российской империи в организации пенитенциарной системы. Показано, что новеллы, закрепленные в Инструкции, позволили персоналу тюрем гарантированно выполнять задачи по надзору за осужденными в местах лишения свободы, обеспечивать изоляцию осужденных, безопасность арестантов и тюремного персонала, предотвращать побеги из-под охраны, контролировать строгое исполнение распорядка дня. Ключевые слова:уголовно-исполнительная система, осужденные, места лишения свободы, Общая тюремная инструкция, надзор, режим содержания, тюрьма, надзиратели, рецидив преступлений. LEGAL REGULATION OF THE SURVEILLANCE CONVICTED CONFINEMENT IN THE RUSSIAN EMPIRE GENERAL INSTRUCTIONS PRISON 1915 © 2014 O. Elchaninova, A. Elchaninov Summary. This article analyzes the contents of the General Instruction of the prison, which absorbed all previous experience of the Russian Empire in the organization of the penal system. It is shown that novel, set forth in the Regulations, allowed prison staff are guaranteed to perform the tasks of supervision of inmates in prison, convicted provide insulation, security prisoners and prison staff, prevent escapes from custody, control the strict execution of the daily routine. Keywords: correctional system, inmates, prison, prison Overall instruction, supervision, detention regime, prison guards, recidivism. Современное состояние уголовно-исполнительной системы России (далее - УИС) характеризуется кардинальным реформированием ее деятельности, в целях повышения эффективности работы учреждений и органов, исполняющих наказания, до уровня европейских стандартов обращения с осужденными и потребностей общественного развития; сокращения рецидива преступлений, совершенных лицами, отбывшими наказание в виде лишения свободы; гуманизации условий содержания лиц, заключенных под стражу, и лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы. Направления реформы определены в Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года (далее - Концепция)1. Одним из важных направлений реформирования УИС Концепция определяет повышение эффективности надзора за поведением лиц, содержащихся в исправительных учреждениях; закрепление в уголовно-исполнительном законодательстве Российской Федерации новых форм надзора за поведением осужденных. Очевидно, что для качественной реализации данного направления реформирования УИС необходимо знать особенности организации надзора за осужденными, отбывающими наказание в виде лишения свободы, в различные исторические этапы развития российской пенитенциарной системы. В этой связи большой интерес вызывает изучение Общей тюремной инструкции (далее - Инструкция), утвержденной министром юстиции А. А. Хворостовым 28 декабря 1915 г., поскольку она вобрала в себя весь предыдущий опыт Российской империи в организации пенитенциарной системы. Инструкция является, с одной стороны, продуктом кодификации нормативных документов по тюремному ведомству за весь имперский период развития России, с другой - тем документом, который заложил основы советской пенитенциарной системы, поскольку формально положения Инструкции использовались до принятия первого советского Исправительно-трудового кодекса 1924 г. В современном российском законодательстве понятие «надзор» не раскрывается. В соответствии со ст. 82 Уголовно-исполнительного кодекса РФ (далее - УИК РФ) надзор является одним из средств режима в исправительных учреждениях. Хотя в УИК РФ понятие надзора не определено, в юридической литературе надзор за осужденными рассматривается как деятельность персонала по управлению процессом поведения осужденных в условиях лишения свободы. Реализация этой деятельности в рамках уголовно-исполнительных правоотношений является специфической обязанностью сотрудников исправительных учреждений. В Общей тюремной инструкции понятие «надзор» также не раскрывалось. Инструкция состояла из 331 статьи, которые были разделены на два отдела: первый посвящался управлению местами заключения, второй - внутреннему тюремному распорядку. В первом отделе говорилось о личном составе тюремных служащих, о правах и обязанностях персонала вообще, правах и обязанностях начальника мест заключения, его помощников и лиц, состоящих при местах заключения, об обязанностях чинов тюремной стражи. Определяя права и обязанности лиц, служащих в местах лишения свободы, Инструкция выдвигала на первый план обязанности караула осужденных, усматривая первый и важнейший долг службы чинов тюремной администрации и стражи в недопущении побегов арестантов, находящихся под их охраной и надзором. На тюремный персонал возлагалась обязанность поддерживать установленный порядок и дисциплину в тюремном учреждении, требуя от арестантов «неуклонного соблюдения тюремных правил; полного повиновения, и в то же время заботиться о нравствен-2 ном их исправлении, и приучении их к труду» . В отличие от Свода учреждений и уставов о содержащихся под стражей, где выделялось лишь две категории сотрудников (управление и тюремная стража), в Общей тюремной инструкции персонал тюрем разделялся на три категории: Надзорные функции возлагались на чины администрации и тюремной стражи. Полную ответственность за происходящее в тюрьме нес начальник (смотритель) тюрьмы. Все помощники начальника места заключения исполняли надзорные функции по очереди, каждый в течение суток. В местах заключения, где имелся лишь один помощник, из-за невозможности учредить очередность дежурств, начальник тюрьмы и его заместитель не имели права одновременно отлучаться из учреждения, а ночью должны были обходить поочередно тюремные помещения, проверяя караулы и наблюдая за общим порядком в тюрьме. Дежурный по тюрьме помощник начальника следил за точным исполнением правил внутреннего распорядка в тюремном учреждении, принимал этапы, производил утреннюю и вечернюю поверки арестантов и осмотры помещений тюрьмы, наблюдал за правильностью смены постовых надзирателей. В течение ночи дежурный помощник обходил все караульные посты и тюремные помещения не менее двух раз и отмечал в постовых книгах время проводимой им проверки караулов. Все ключи от тюремных помещений после вечерней поверки и до утренней находились у дежурного помощника начальника тюрьмы. Помощь в деятельности дежурного помощника начальника тюрьмы оказывали старшие надзиратели, которые начинали рабочий день до утренней поверки и находились в тюрьме в течение всего дня за исключением времени, предназначенного для обеда и отдыха, до окончания вечерней поверки. Старший надзиратель обходил ночью все помещения, занимаемые арестантами, проверял надзирательские посты и распоряжался ночными сменами надзирателей. В воскресные и праздничные дни данная категория надзирателей осуществляла надзор за арестантами в тюремной церкви. Отдельные старшие надзиратели осуществляли надзор в течение дня за арестантами, назначенными для работы в мастерских. Эти представители тюремной стражи следили, сколько и на какой работе задействовано арестантов, а также наблюдали, чтобы в помещениях, где находятся на работах арестанты, надзиратели, назначаемые для непосредственного надзора за ними, были на своих местах и в точности исполняли свои обязанности, а те помещения, в которых работающих арестантов приказано держать запертыми, были на замке3. Старший надзиратель в течение всего времени работ наблюдал за соблюдением арестантами установленного порядка, за старательным исполнением ими работ, а также за чистотой в помещениях для работ, за целостностью, сохранностью и бережливым употреблением находящегося в мастерской и выданного для работы арестантам казенного имущества, материалов и инструментов. По окончании дневных работ старший надзиратель контролировал распределение по камерам арестантов, выводимых для производства работ, организовывал их обыск с целью предотвращения проноса запрещенных предметов в камеру. Младшие надзиратели составляли дежурную смену, которая непосредственно осуществляла надзор за арестантами. Надзорные функции, исполняемые младшими надзирателями, отличались в зависимости от места несения службы. Так, в соответствии со ст. 109 Инструкции младшие тюремные надзиратели подразделялись: на привратников, постовых надзирателей (на наружных и внутренних постах), выводных надзирателей, хозяйственных надзирателей, надзирателей при мастерских, надзирателей при конторе места заключения4. Общими обязанностями тюремной стражи являлись следующие: В Инструкции подробно определялись обязанности различных категорий младших тюремных надзирателей. Например, привратниками могли назначаться «особенно надежные» младшие тюремные надзиратели. Они отвечали за пропуск на территорию тюрьмы посетителей и других лиц. В Инструкции указывалось, что привратник ни под каким предлогом не оставляет входа в тюрьму и постоянно держит ключи от входа при себе. Всех входящих и выходящих арестантов, а также въезжающие и выезжающие из тюрьмы повозки привратник должен был тщательно обыскивать. Кроме того, привратникам предписывалось обыскивать низших служащих тюремного учреждения и членов их семей, в отношении которых такая мера будет признана начальником учреждения необходимой, в целях устранения возможности незаконных отношений арестантов с внешним миром и проноса к ним запрещенных предметов. Надзорные функции тюремных надзирателей, выставляемых на наружные посты, заключались в охране порученных им пунктов (зданий, стен и др.) в целях предотвращения побегов и незаконного сношения арестантов между собой и посторонними лицами через окна тюремных зданий или иным способом. Дежурные по отделению надзиратели, занимающие внутренние посты при помещениях, в которых содержались арестанты, должны были строго следить, чтобы эти помещения были постоянно запертыми. Эти надзиратели также должны были вести точный счет арестантов в состоящем под их надзором отделении и в каждой камере, по категориям, отпускать из этого отделения арестантов, только передавая их другим надзирателям. В уборные, находящиеся в том же отделении, надзиратели должны были выпускать арестантов небольшими партиями в определенные часы только из одной камеры, предотвращая общение осужденных с арестантами других камер. Дежурные надзиратели следили за точным соблюдением арестантами установленного распорядка дня, за их поведением и за чистотой занимаемых ими помещений, а также за целостностью и сохранностью тюремных помещений. Младшие надзиратели (выводные, хозяйственные, состоящие при мастерских) должны были наблюдать за арестантами во время их вывода из камер на прогулку, наружные работы, в церковь, в баню, в прачечную, в школу, в мастерские и т.п. Выводные надзиратели должны были счетом принимать от старшего или дежурного (постового) надзирателя назначенных к выводу арестантов и затем своевременно счетом сдавать их обратно, при чем приведенные арестанты перед помещением в камеры должны были тщательно обыскиваться для выяснения, нет ли при них каких-либо запрещенных предметов. Во втором отделе Инструкции, определяющем внутренний тюремный распорядок, все заключенные делились на две группы. К первой принадлежали лица, состоящие под следствием и судом, неисправные должники и задержанные в административном порядке, ко второй - так называемые срочные арестанты. В целях обеспечения безопасности заключенных в Инструкции предписывалось отдельное содержание арестованных по полу, возрасту, судимости, разрядам (испытуемый, исправляющийся), по срокам заключения, по признаку рецидива и т. п. Но ст. 153, говорящая об этом, трижды указывает, что все эти меры распределения заключенных применяются лишь «по возможности» и «где это возможно». Инструкция подробно регламентировала поведение арестантов и распределение арестантского дня. Отметим категорическое воспрещение заключенным иметь своих старост и уполномоченных. Не ограничиваясь запретом действий, нарушающих установленный порядок, Инструкция не разрешала арестантам заниматься в минуты досуга какими бы то ни было играми (ст. 171), хотя бы это были шашки или шахматы. Курение Инструкцией запрещалось, однако разрешение курить могло быть получено отдельным арестантам в качестве награды за хорошее поведение и усердие в работе (ст. 172). Количество свиданий строго регламентировалось Инструкцией. Переписка заключенных подвергалась прокурорской цензуре. С большой определенностью Инструкция говорила об исправительно-дисциплинарных мерах. Прежде всего, она устанавливала, что «не должны оставаться без надлежащего взыскания даже маловажные проступки и нарушения» (ст. 295.) Наложение на арестантов дисциплинарных взысканий, кроме выговора, производилось по письменному постановлению начальника места заключения и заносилось в особую книгу, причем условием применения дисциплинарного взыскания к подследственным и к несостоятельным должникам служило согласие прокурора. В целях обеспечения безопасности, предотвращения побегов заключенного могли заковать в кандалы сроком до трех месяцев. Этот срок мог быть продлен администрацией тюрьмы. Итак, несмотря на критику Инструкции со стороны современников (например, А. Маклецова, М. М. Исаева) за ее декларативность, за установление приоритета в деятельности надзирателей по предотвращению побегов заключенных над работой по перевоспитанию арестантов; за общую слабую гуманность в отношении к заключенным; за ряд положений (например, применение кандалов), противоречащих ранее принятым законам, она объединила в себе весь предыдущий опыт организации тюремной службы, являлась наиболее четким и цельным документом Российской империи, регламентировавшим исполнение наказания в виде лишения свободы и процесс управления тюремной системой. Инструкция, аккумулировавшая в себе положения действующего на тот момент законодательства и ведомственного нормотворчества, органично сочетала жесткую централизацию в управлении тюремной системой и учет специфики отдельных мест заключения. Она внесла большой вклад в упорядочивание организации надзора за заключенными в местах лишения свободы, собрав в единый документ нормы, ранее отраженные в многочисленных актах, постановлениях, инструкциях, циркулярах по тюремному ведомству; четко определив права и обязанности арестантов и персонала тюрем; регламентировав единый для всех исправительных учреждений Российской империи распорядок; установив единый перечень поощрений и взысканий, применяемых к арестантам, унифицировав требования к их наложению. Таким образом, новеллы, закрепленные в Инструкции, позволили персоналу тюрем гарантированно выполнять задачи по надзору за осужденными в местах лишения свободы, обеспечить изоляцию осужденных, безопасность арестантов и тюремного персонала, предотвратить побеги из-под охраны, контролировать строгое исполнение распорядка дня. Общая тюремная инструкция. - Пг.: Типография Петроградской тюрьмы, 1916. - С. 32. URL: http://leb.nlr.ru/edoc/ 371685. УДК 343
